В августе 1505 г., направляясь походом на Москву, под Нижний Новгород подошел казанский хан Мухаммед-Эмин, опустошивший перед этим землю нижегородскую. Было с ним около 60 тысяч татар и ногайцев. Он осадил город и готовился к штурму, раскинув свой стан на возвышенности (на Ильинской горе) за Почайной-рекой.
Городу, не имевшему достаточно войска, чтобы сопротивляться, угрожала серьезная опасность. У нижегородского воеводы – молодого и храброго Хабар-Симского – были орудия, в том числе и трофейные литовские пушки, и пороховые запасы, и ядра, захваченные русскими в битве с Литвой под Ведроше и отправленные Иваном III в Нижний Новгород на укрепление города.
Но, вот беда, у воеводы, в гарнизоне не было умелых людей, знающих обращение с артиллерийскими орудиями. Тогда вспомнили, что в городской темнице (Ивановская башня) уже несколько лет томятся пленные литовцы, среди которых имелись и “огненные стрельцы – пушкари. Воевода решил выпустить пленных и обещал им свободу, если они помогут отстоять город. Те согласились.
На Северную башни, были втащены и поставлены орудия. И когда 7 сентября Мухаммед- Эмин (или Амин – как его называет предание) двинул войска на приступ, со стен кремля раздался не ожидаемый врагами залп из орудий.
Первым же искусным выстрелом пленного пушкаря, по прозвищу Федя Литвич, был убит мурза ногайский. В лагере врагов началось смятение. Новые и новые ядра опустошали их ряды. Войско Мухаммед-Эмина отступило от города, враги бежали беспорядочной толпой, “возмутившись аки птичьи стада”, как сообщает летописец.